Важные идеи, не нуждающиеся в доказательствах
Многим известно мое скептическое отношение к философии. Но даже я признаю, что некоторые философские идеи, как минимум, интересны, а может даже и полезны для общества.
Гильотина Юма – философский принцип, утверждающий невозможность выведения моральных суждений из знаний об окружающем мире. Наука может описать какие этические системы существуют, как они менялись, каковы последствия их внедрения в общество, какие причины их появления (эволюционные, физиологические, культурные, социальные), но из этого не вытекают выводы о том, как правильно вести себя “на самом деле”.
Это не значит, что наука и знания о причинно-следственных связях в мире совсем не помогают принимать около-этические решения, а представления о мире (в том числе ошибочные) не влияют на выбор. Например, если человек кого-то бьет розгами из благих намерений, считая, что это улучшит жизнь жертвы, а все научные исследования показывают, что последствия будут противоположными, поведение человека ошибочно не только с точки зрения других систем этики (например, не допускающих физическое насилие ни под каким предлогом), но и с точки зрения его собственной этической системы (насилие возможно, если оно в интересах жертвы), т.к. не ведет к желаемому результату.
Всегда полезно ставить под сомнение основания своего выбора, если таковые имеются. Вдруг вы допускаете фактическую ошибку или выдаете за основание нечто недостаточно обоснованное, фантазию? Вдруг вы не правы, а цена ошибки – чья-то жизнь или покалеченная судьба.
Приведу более сложный, но уже абстрактный пример: человек считает аморальным проведение оргий на том основании, что согласно его религиозной доктрине, это противоречит воле Бога (которой надо подчиняться) и участники оргии попадут в ад. Если бы оказалось, что Бога или ада не существует или, что Всевышний сам очень даже не против таких мероприятий и регулярно проводит их в раю, в выводе бы появилась явная трещина.
С другой стороны если человек просто считает оргии аморальными, потому, что они ему не нравятся (или его на них не приглашают), то такая проблема не возникает. Остается субъективное мнение одного человека против субъективных мнений других людей. И наука не скажет, кто прав.
Выходит, что в каком-то смысле, все существующие системы этики равноправны, так как одинаково не опираются на факты. (Может быть, кроме тех, которые делают вид, что опираются на факты, но на самом деле опираются на миф или заблуждения).
И все же люди постоянно спорят о том, что хорошо, что плохо. Спорят с аргументами и обоснованиям и иногда они даже меняют свои точки зрения. Ищут обоснования своим поступкам и позициям. Как понять кто же прав и возможно ли это? И надо ли рассуждать на такие темы или лучше просто признать плюрализм мнений, или наоборот, объявить несогласных предателями и расстрелять?
Строго говоря, у нас нет оснований полагать, что рассуждения об этике делают нас “более этичными”. В 2009 году в журнале Philosophical Psychology вышло забавное исследование, где сравнили, как часто из библиотек воруют сложные книги по этике (которые бы заинтересовали разве что студентов и профессоров данной направленности) по сравнению с аналогичными по популярности и возрасту книгами из других разделов философии. Оказалось, что книги по этике пропадали примерно в полтора раза чаще. О том, как глубокие философские рассуждения об этике можно обернуть и для оправдания социально неприемлемых поступков, наглядно показано и у Достоевского в романе “Преступление и Наказание” (“Тварь ли я дрожащая или право имею?”) и во вдохновленным этим произведением “Иррациональном человеке” Вуди Аллена.
Но все же мне хочется жить в мире, где люди обосновывают свои взгляды не наивной апелляцией к авторитету (это плохо потому, что важный или влиятельный человек сказал), не конвенцией (это хорошо, потому, что большинство считают это хорошим) или апелляцией к традиции (это хорошо, потому, что так делали всегда), а хоть какими-то рассуждениями. Я много писал о том, как приходят к выводам в науке, но как приходят к выводам в вопросах этики?
Из всего курса философии в МГУ наибольшее положительное впечатление на меня произвел “Категорический императив” Канта формулировка которого звучит так: «поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом». Под максимой следует понимать совокупность действия, условий, в которых оно выполняется и результата, который мы хотим достигнуть. Например, вы планируете ограбить продуктовый магазин (действие), потому, что вы голодны (условие) и хотите достигнуть сытости (цель).
Прежде, чем это сделать, задумайтесь о том, хотели бы вы, чтобы это было всеобщим правилом: всякий голодающий для достижения сытости имеет право грабить продуктовые магазины. Было бы вам комфортно жить в таком мире с учетом всех возможных последствий? Вопрос этот, между прочим, открытый. Может именно таким вам представляется справедливый мир. У разных людей разные представления об условиях, в которых они хотели бы жить. Кто-то хотел бы, чтобы оргии были на каждом углу, а кто-то хотел бы иметь возможность воздержаться от участия. Но чем мне нравится принцип Канта, так это тем, что он борется с двойными стандартами мышления: если я так буду делать, то это хорошо, а если так поступают другие, то это плохо и мне такое не надо.
И хотя этические системы в равной степени не основаны на фактах, выступая за или против той или иной этической системы, мы голосуем за некоторое видение мира, в котором хотели бы оказаться. Отстаивая свои этические взгляды, мы боремся за это будущее. Именно так, мне кажется, и надо на это смотреть.
Рассмотрим такой вопрос, как ценность человеческой жизни. Я очень не хочу, чтобы меня убили. Я особенно ценю жизнь т.к. не вижу достаточных оснований для веры в загробный мир. Я знаю, что если повредить гиппокамп в моем мозге, пострадают мои воспоминания. Что нельзя видеть без зрительной коры и слышать без слуховой. Что без миндалевидного тела проблематично формировать эмоции. Поэтому мне чужда концепция вечной души, которая где-то там потом пребывает, воссоединяется с родными и имеет при этом какое-то отношение ко мне. И к другим людям я отношусь аналогично: их жизни уникальны и неповторимы и очень ценны для них и даются один раз. Я хочу видеть всеобщим правилом, что человеческая жизнь неприкосновенна. Если я хочу, чтобы мою жизнь ценили, то и я должен ценить жизни других людей. Если плохо, когда убивают меня, то и мне плохо убивать других или способствовать этому процессу, когда он от меня хоть сколько-то зависит.
Во избежание двойных стандартов, сторонник рабства, должен быть не против быть рабом, человек, выступающий за призывную армию, должен быть не против служить, а сторонник принудительной отправки солдат в чужую страну – идти воевать. Человек, оправдывающий убийство во спасение должен быть готов оказаться убитым во спасение кого-то другого. Человек, считающий, что руководство всегда право, должен быть готов, что руководство будет всегда право, наказывая его. Может быть, кого-то это и устраивает, но никогда не лишне задаться вопросом: это точно тот мир, в котором вы хотели бы жить? Вот честно? Вы уверены в том, за что отдаете свой голос?
Очень часто в этических спорах возникает аргумент: им можно, почему мне (или нам) нельзя (“а у вас негров линчуют”). Мне видится, что это искаженная форма “категорического императива”, перевёрнутая с ног на голову. Последовательное применение этого аргумента можно довести до абсурда: если в мире существовали серийные убийцы, то и мне можно быть серийным убийцей. Это тоже попытка создать всеобщее правило из частных случаев, но обратите внимание, что итогом является принятие “законом” этических норм наших моральных оппонентов. Таким аргументом мы отдаем свой голос не тому миру, в котором хотели бы жить сами, а тому, в котором живут представители вида Homo sapiens, которых мы вроде как осуждаем. Это путь к созданию для нас худшего из возможных миров, а не лучшего.
Многие этические споры – это на самом деле споры о том, как должен быть устроен мир. Кто-то (как я) хочет жить в стране, где процветает наука, растет продолжительность жизни, становится больше возможностей для самореализации, творчества и путешествий и в этом видит патриотизм и прогресс, в лучшей жизни для всех. Кого-то больше интересуют размеры. Кому-то хочется, чтобы его любили. Кому-то хочется, чтобы его боялись. Кто-то хочет гордиться собственными достижениями, а кто-то предпочитает гордиться достижениями других людей своей группы. Наука не скажет, кто из нас прав. Но выбирая свою позицию, задумайтесь, хотели бы вы, чтобы все люди рассуждали также как и вы, поступали также как и вы? Вам понравился бы такой мир будущего? Честно-честно?
